23 марта, когда пандемия коронавируса продолжала нарастать во всем мире, а финансовые рынки продолжали падать, Федеральная резервная система США к удивлению всего мира быстро ввела новую политику – Quantitative Easing Infinity (известную как “бесконечность количественного смягчения”), чтобы обеспечить ликвидность рынка. Является ли это эффективной мерой? Она действительно повышает межбанковскую ликвидность, так как ФРС заявила в своем недавнем заявлении, что будет включать в свою покупку коммерческие ценные бумаги с ипотечным покрытием. Это меняет роль Центрального банка с “последнего кредитора” на “последнего покупателя”. Таким образом, теоретически, банки могут выдавать столько ипотечных кредитов, сколько пожелают, и оставлять риски ФРС. И уже ФРС будет решать проблемы кредитования банков. В итоге банки будут получать финансирование по льготным условиям, а коммерческие фирмы зачастую смогут не платить по кредитам.

Но вопрос в том, является ли количественное смягчение лекарством от этого кризиса? Мы все знаем, что корнем этого падения стала рыночная паника, вызванная обострением пандемии и падением цен на нефть. По мере того, как новый коронавирус продолжает распространяться, мировая производственная деятельность останавливается, что приводит к замедлению экономики и ежедневному росту банкротств компаний. Экономический спад является главной причиной нынешнего состояния рынка. Вливание ликвидности на рынок через количественное смягчение подобно тому, как давать больше еды тяжелобольным пациентам – только это не сработает. Даже если ликвидность увеличится, заводы все равно не смогут возобновить производство и паника на рынке не исчезнет. Вместо этого правительство должно принять более активные меры по контролю над распространением коронавируса и поддержке экономической деятельности, чтобы восстановить доверие рынка.

На прошлой неделе я указал на то, что количественное смягчение от ФРС – это не только “всемирное право на эмиссию денег”, но и облегчение собственного давления на погашение долга – а теперь они еще больше ушли в “бесконечное QE”. Здесь возникает вопрос: ФРС заставляет другие страны платить за кризис собственной страны?

После распада Бреттон-Вудской системы и заключения Ямайских соглашений в 1970-х годах доллар США больше не привязывается к золоту, и его стоимость становится свободно плавающей, но господство доллара не останавливается. Начиная с 1980-х годов, доллар стал циркулировать по всему миру:

1.Из развитых стран в развивающиеся страны: для содействия внутреннему экономическому росту развивающиеся страны должны активно развивать свои экспортные отрасли и экспортировать большие объемы товаров в развитые страны в связи с недостаточным внутренним потреблением.

2. Из развивающихся стран обратно в развитые: “экспортная игра” развивающихся стран заключается в снижении их обменных курсов для сохранения ценового преимущества их собственных сырьевых товаров. По этой причине центральные банки развивающихся стран вынуждены вмешиваться в обменный курс, покупая большое количество государственных облигаций, выпущенных развитыми странами, для поддержания благоприятного обменного курса, в итоге доллар возвращается в развитые страны через финансовые инструменты.

3. По мере того, как развивающиеся страны покупают казначейские облигации США, доллар возвращается в развитые страны. Затем развитые страны могут снова использовать эти средства для покупки товаров из развивающихся стран.

Товарно-денежный оборот между развитыми и развивающимися странами

Чтобы помочь вам лучше понять вышеизложенное, взгляните на этот пример. Фермер продал свою с трудом заработанную еду землевладельцу, а землевладелец заплатил ему “записку Бенджамина”, которая на самом деле стоит 10 центов, как 100 долларов. Фермер затем использовал эту записку, чтобы купить облигацию с низким процентом у землевладельца. После этого землевладелец взял эту купюру за 100 долларов, чтобы купить у фермера еду опять.

Это своего рода нематериальная эксплуатация – развитые страны могут оплачивать неоправданно низкие затраты на покупку товаров, производимых развивающимися странами, за счет здоровья граждан и окружающей среды последних. Хуже того, развивающиеся страны сталкиваются с более сложной проблемой – девальвацией доллара. До тех пор пока ФРС может печатать деньги с помощью своих так называемых инструментов денежно-кредитной политики, развивающиеся страны не могут не столкнуться с риском сокращения валютных активов. Как и в приведенном выше примере, хотя фермеры и купили у землевладельца облигации на 100 долларов, год спустя, за 100 долларов, они могут купить только половину мешка риса вместо одного мешка.

Как бы то ни было, в рамках этой валютной системы развитые страны также сталкиваются с серьезными проблемами. Поскольку развивающиеся страны могут пользоваться сравнительными преимуществами при более высоком качестве продукции при низких затратах, это ослабляет конкурентоспособность развитых стран, приводя к спаду их обрабатывающей промышленности. В результате в последние годы многие работники в Соединенных Штатах потеряли работу. Вот тут и появился печально известный “Ржавый пояс”. С другой стороны, эта ситуация благоприятно сказалась на индустрии финансовых услуг. В частности, компании на Уолл-стрит заработали много денег в процессе глобализации.

Несостоятельность глобальной валютной системы привела к диспропорциям между экономиками разных стран мира, неравенству в распределении и росту “деглобализации” и популизма. Поэтому неудивительно, что Дональд Трамп занимает пост президента и появляются европейские правые силы. Всё это переплетается с глубокими экономическими причинами.

Столкнувшись с таким дисбалансом в мире, как мы можем трансформировать текущую глобальную финансовую систему?

Коренная проблема хрупкой денежной системы заключается в гегемонии одной суверенной валюты над другими. Чтобы победить это, необходимо рассмотреть новую денежную систему, “супер-суверенную валюту”. На самом деле, идея супер-суверенной валюты существует уже давно. В 1940-х годах Джон Мейнард Кейнс предложил концептуальную супер-суверенную валюту под названием “Bancor“. После финансового кризиса 2008 года некоторые предложили использовать специальные права заимствования (SDR) МВФ. Однако в нынешнем глобальном политическом и экономическом контексте трудно создать глобальную систему супер-суверенных валют на основе международного сотрудничества.

Тем не менее, мы видим потенциал в криптовалюте. В настоящее время она обладает характеристиками супер-суверенной валюты. Несмотря на то, что стать мировой валютой сложно из-за волатильности цен, мы видим некоторые надежды от проекта Libra (stablecoin от Facebook и других компаний).

Libra привязана к корзине валют. В этом смысле, это больше похоже на SDR. Сценарии применения сделали ее способной обслуживать основную функцию супер-суверенной валюты. Более того, Libra выпускается на основе системы валютного управления со 100% гарантированным резервом. Поэтому вряд ли Libra увидит инфляцию из-за переизбытка предложения.

Libra – это хорошая попытка для мира перейти к супер-суверенной валютной системе. Несмотря на предстоящие трудности, я с нетерпением жду появления новых криптовалют, таких как Libra, которые принесут нам сюрпризы и надежды.

Статья подготовлена на основе материала от биржи криптовалют OKEx.

Хотите покупать криптовалюты? Выбирайте биржу из нашего рейтинга.